Формирование нового русского литературного языка, противопоставленного в языковом сознании церковнославянскому языку, осуществляется в условиях активного западноевропейского влияния на русскую культуру. Появление этого нового литературного языка во многом связано с идеологией петровской эпохи и, соответственно, с петровскими реформами – в частности, с реформой русского алфавита, которая произвела четкое разделение между церковным и гражданским (светским) письмом.
Поскольку церковнославянский язык приобретает узкие функции культового языка, церковная азбука стоит в привативе, а не в равной оппозиции к гражданской азбуке: считается возможным печатать церковной азбукой исключительно церковные тексты, но как светские, так и духовные. тексты. можно напечатать церковную азбуку, печатают гражданскую азбуку, книги. Показательна в этом отношении неудача Тредиаковского, который в 1757 г. пытался напечатать церковными грамотами светскую книгу, а именно поэму «Феоптия»: Тредиаковскому было отказано, к тому же в ней содержалась ссылка на «подлость» языка.
Таким образом, создание нового литературного языка определяется не столько действительной необходимостью, сколько идеологическими потребностями, которые, в свою очередь, определяются культурной направленностью: эта задача выступает и формулируется как своего рода социальный заказ. Но как построить этот литературный язык? Что это должно быть? Ответы на этот вопрос могут быть самыми разными, поэтому первые попытки создания литературного языка носят экспериментальный характер: в восемнадцатом веке тексты, написанные разными авторами, претендующие на литературность, могут существенно различаться лингвистически, не будучи стилистически противоположными. В настоящее время предлагается несколько языковых программ, отражающих разные концепции литературного языка. Все они так или иначе идеологически окрашены: так или иначе, положительно или отрицательно, они связаны с западным культурным влиянием, с европеизацией русской культуры.
Весь текст будет доступен после покупки