Вопросы, связанные с уголовной ответственностью за преступления против собственности с признаками хищения, ставились и определенным образом решались еще в самых первых нормативно-правовых актах Древнерусского государства. В главном сборнике уголовно-правовых норм Киевской Руси, Русской Правде, фигурировали следующие имущественные преступления: разбой (неотличаемый еще от грабежа), кража («татьба»), самовольное пользование чужим имуществом и прочие. (ст. ст. 33, 35, 37, 40 ПП и др.) . Интересно, но татьба (татиным обычаем, тайно) или кража (укра-дом, крадучись) упоминалась в истории российского уголовного права и многих других государств как более тяжкое деяние, чем открытое хищение чужого имущества. Причину необходимо искать в том, что если открытое, в некоторых случаях с применением насилия, завладение чужим имуществом (особенно принадлежащим иноземцам) на ранних этапах исторического развития считалось проявлением смелости и мужества, то тайное похищение, наоборот, показывало коварство и подлость лица.
Подробнее всего в Русской Правде характеризуются следующие виды кражи: кража из закрытых помещений, конокрадство («коневой тать»), кража холопа, кража пчел и меда из бортных деревьев, кража бобров, кража морских и речных судов, кража сена или дров и т. д. Статья 28 Краткой редакции определяла штрафы за похищение княжеского скота и коня смерда, причем княжеское имущество серьезно охранялось, в связи с чем и размер штрафа за его похищение был выше. Статья 29 свода законов устанавливала штраф за «увод», т. е. похищение холопа. Примечательно, что сумма этого штрафа намного превышала сумму штрафа за убийство холопа. Также Русская Правда не признавала сословие холопов субъектами преступления За кражу, совершенную холопом, к ответственности привлекался его господин (ст. ст. 46, 63 ПП).
Корыстный мотив в преступлениях уже тогда определялся в качестве отягчающего обстоятельства, кража рассматривалась исключительно как умышленное преступление, предусматривалась ответственность за групповые кражи скота (ст. ст. 31, 40 КП, 40, 41, 43 ПП), кража неохраняемого имущества наказывалась строже кражи из закрытого помещения (ст. 42 ПП). Высшая мера наказания по Русской Правде – поток и разграбление – применялась за три преступления: за убийство при разбое (ст. 7 ПП), конокрадство (ст. 35 ПП), поджог дома и гумна (ст. 83 ПП). Большинство преступлений против собственности наказывались штрафом.
В пространной редакции Русской Правды возникли институты соучастия в краже и прикосновенности (укрывательства) к данному преступлению. По положению статьи 121 свода уголовно-правового законодательства Древней Руси «аже холоп крадет кого любо, то господину выкупати и любо выдати и, с ким будеть крал, а жене и детем не надобе; но оже бу дуть с ним крали и хоронили, то всех выдати, паки ли, а выкупаеть господин; аже будуть свободнии с ним крали или хоронили, то князю в продаже». Вышеуказанное говорит о том, что исполнителем кражи являлся холоп, соучастниками преступления могли быть его жена и дети. Члены семьи холопа отвечали и за укрывательство преступления .
Весь текст будет доступен после покупки
