Присвоение вверенного имущества стало таким же преступлением вместе с мошенничеством, кражей, грабежом, разбоем, т.е. остальными формами хищения не сразу. Законодатели различных стран или не хотели видеть в нем преступление, или относили его к другим подобным посягательствам, в том числе к похищениям, а именно краже и мошенничеству.
То есть, римское право вкладывало в саму суть слова «присвоение» именно в недостатке конкретного доверия, вытекающего из соглашений сдачи на «сохранение», «полномочия», «товарищества» и «опеки».
Кроме того, французские законодатели давно не признали присвоение преступным деянием, и лишь в 1791 году объявили ее уголовным преступлением, ограничивая ответственность за присвоение принадлежащего им имущества. После чего уголовный кодекс распространил это преступления и на присвоение вещей, вверенных кому-либо для известного возмездного употребления или назначения. Вскоре, Закон от 28 апреля 1832 г. признал преступным присвоение вещей, выданных в ссуду, на поручение и для возможной работы.
Оказанным конкретным человеком за злоупотребление с корыстной целью доверием, русское законодательство не предусматривало ответственности. То есть присвоение рабочими каких-либо производственных ресурсов, необходимых для выполнения конкретных задач, поставленных перед ними, а также присвоение заклада влекли по Соборному уложению 1649 г. лишь определенные последствия для граждан и являлись «гражданскою неправдою».
Простое присвоение особенно выделялось в воинских артикулах Петра I, сравнимое с воровством, а также присвоением казенного имущества методом внесения действительно, которое было получено в процессе. За крайнюю его форму полагалась смертная казнь. Если говорит о конкретном обобщении, то его как преступного деяния не наблюдалось.
Законодательная база 1832 и 1842 гг. в полном объеме бравшая решения воинских артикулов о данном деянии, относила его к воровству.
Конкретно, можно выделить авторов уложения 1845 г., которые не только разделили присвоение от кражи, но и развернули его содержание. На тот момент, хищение предметов, вверенных для какого-либо использования, считалось преступлением.
В первый раз в русском уголовном праве присвоение как преступление отмечается в воинских артикулах, где оно сопоставимо с кражей. Только уложение и указ 1845 года о наказании делят присвоение на кражу и расширяют понятие присвоения при упоминании вещей, вверенных в употребление, сохранение, перевозку.
В последующем свое изменение рассматривающего понятия упомяну лось в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1885 г. и в Уголовном уложении 1909 г. О списке всех форм хищения говорилось в первой главе «Похищение чужого движимого имущества», а в точности: кражи, грабежа, разбоя, мошенничества, и в качестве преступления, имеющим отношение к похищению, отличалось вымогательство. Учитывалось, присвоение вверенного имущества и присвоение находки.
Весь текст будет доступен после покупки
