1.1. Содержание термина паремия в отечественной лингвистике
Паремиологический фонд любого языка представляет собой особую сферу, в рамках которой происходит исследование исторически складывающейся личности представителя определённого сообщества.
Несмотря на то, что паремии являются отражением принадлежности культуры каждого народа, в науке до сих пор нет единого мнения по поводу определения этих лингвистических явлений.
В отечественной науке о языке особый интерес к паремиям наблюдается с конца XIX в. – ХХ в., когда русские пословицы и поговорки начинают изучаться в сравнении с паремиями других народов мира. Попытки разграничить пословицы и поговорки уходят далеко в прошлое и только В. И. Даль в предисловии к сборнику «Пословицы русского народа» одним из первых попытался отделить пословицы от других устойчивых выражений.
Проблема определения устойчивых выражений и их различных типов, таких как поговорки, фразеологизмы, устойчивы словесные комплексы и идиомы активно разрабатывалась в 60-80-е годы в трудах В. Л. Архангельского А. М. Бабкина, В. В. Виноградова и др.
Изначально все малые паремиологические жанры (пословица, загадка, примета и пр.) рассматривались как произведения фольклора (В.П. Аникин, Ф.И. Буслаев, А.А. Потебня). Ф.И. Буслаев изучал отображение славянской мифологии в пословицах. Ученого интересовал круг тем, которые затрагивались в русских пословицах, а также вопросы происхождения пословиц, их связи с другими жанрами: «иные пословицы не что иное, как резкие выражения, удержавшиеся в памяти народа из эпической басни», другие пословицы он считал «целою баснею в малом объеме» [19. С. 91]. А.А. Потебня, объясняя сущность пословиц, обнаружил их связь с баснями: «Басня и другие поэтические произведения разъясняют нам …частный случай, сводят множество разнообразных черт, заключенных в нем, к небольшому количеству. То же самое, только в большей мере, то есть с большей краткостью делает пословица» [20. С. 519].
В.П. Аникин определяет пословицу как «краткое, ритмически организованное, устойчивое в речи, образное изречение народа», обладающее «способностью к многозначному употреблению по принципу аналогии». «Предмет высказывания рассматривается в свете общепризнанной истины, выраженной пословицей. Отсюда ее идейно-эмоциональная характерность. Композиционное членение суждения в пословице, часто подкрепляемое ритмом, рифмой, ассонансами, аллитерациями, совпадает с синтаксическим» [21. С. 412].
В.Н. Телия, основоположник лингвокультурологического направления изучения фразеологических ресурсов языка, рассматривает пословицу как некий национальный «код», или язык обыденной культуры, который формировался столетиями и передавался из поколения в поколение, отражая все установки жизненной позиции и философии народа определенной культуры [28. С. 214]. М.Л. Ковшова отмечает, что лингвокультурологический подход связан с этнолингвистическим анализом [6. С. 5], разработанным Н.И. Толстым. В основе лингвокультурологического метода находится положение, «что в языковых знаках хранится и транслируется культурная информация — объясняющая прошлое и прогнозирующая будущее» [6. С. 14]. Лингвокультурологический комментарий, сопровождающий лексикографическое описание паремий, позволяет избежать ошибок при толковании соответствующей единицы [29: 23].
В ряде современных исследований [11, 12 и др.] термин паремия используется как родовое наименование для обозначения различных классов народных афоризмов, прежде всего пословиц, поговорок, загадок и примет, а также присловий, прибауток и др. Из всего класса паремий наиболее употребительным в различных типах дискурса, а также наиболее изученным является пословица.
Тематика пословиц довольна разнообразна, однако репертуар ориентирован на человека как центр мироздания, связанные с миром человека ценности. В основе тематико-идеографического аспекта — объединение паремий по принципу семантической общности. По тематическому принципу осуществляется расположение паремиологического материала в ряде словарей (например, [22]), существуют и отдельные исследования, основывающиеся на тематическом принципе анализа [23, 24]. Согласимся с мнением ряда паремиологов (Л.Б. Савенкова, Н.Н. Семененко), что недостатком данного принципа анализа является наличие «субъективности отнесения пословицы к конкретной теме» [25. С. 46], а также влияния контекста, в котором употребляется паремия, на ее значение [26. С. 25].
Ведущая роль в выделении паремиологии как раздела лингвистики принадлежит известному фразеологу, паремиологу Валерию Михайловичу Мокиенко [см.: 13, 14, 15, 16, 17 и др.], который отмечает, что с укреплением фразеологии как лингвистической дисциплины исследователей стали интересовать и «чисто языковые особенности фразеологизмов и паремий, их употребление в художественной речи, взаимодействие с фольклорным фондом других народов, проблемы перевода на другие языки».
В современном языкознании наших дней появился термин «паремиологическая картина мира», который понимается как инвариантная часть языковой картины мира, «компрессия социально-культурного опыта народа», результат его познания (Серегина, 2012). Образная интерпретация разных понятий в паремиологической картине мира осуществляется посредством осознания паремий носителями языка.
Весь текст будет доступен после покупки
